"К тому же в начале 2017 года в эксплуатацию вводится система «Контингент», она будет агрегировать в себе данные о воспитанниках, учениках и студентах из систем ведомств, региональных органов власти, даже из школьных электронных дневников. Система вберет в себя сведения и о способностях ребенка, достижениях, основные данные о здоровье. Таким образом, в совокупности мы увидим полную картину, узнаем, где у нас проблемные зоны. Станет ясно, какой город или район в каком количестве школ нуждается, где нужны детские сады, где обратить внимание на здоровье учеников или расширить возможности системы дополнительного образования.
Для граждан система будет полезна тем, что существенно сократит документооборот. Так, например, при переезде из одного региона в другой ребенок меняет школу. Теперь не нужно будет собирать папку с документами и везти ее в другой город. Все данные уже будут в школе, и, когда ребенок приедет, учителя смогут приготовиться его принять с учетом всех его особенностей и талантов. Школы будут также разгружены от излишков бюрократии".
Министр образования и
науки Дмитрий Ливанов в интервью РБК рассказал об увеличении количества
школ и сокращении числа вузов, итогах реформы РАН и будущих российских
пионерах
«Нет количественных целей по закрытию вузов и филиалов»
— При вашем участии количество вузов в стране уменьшилось: государственные объявлялись неэффективными и объединялись, частные лишались лицензии. Это помогает сократить расходы?
— Ни для кого не секрет, что в 1990-е годы произошла девальвация качества высшего образования. Вместо 500 вузов, которые были в пределах РСФСР, к началу 2000-го насчитывалось около 3,5 тыс. вузов и филиалов. Ничего страшного нет в количестве, плохо то, что их значительная часть занималась обманом студентов, по существу, торговала дипломами. Вот эта система должна быть сломана.
Никогда не было цели сэкономить на высшем образовании. Наоборот, за последнее десятилетие объем господдержки вырос в несколько раз. Задача не в том, чтобы сэкономить на высшем образовании или сократить количество студентов, хотя оно сокращается в силу демографии, а в том, чтобы гарантировать качество высшего образования для каждого студента.
Как правило, сокращаются негосударственные вузы. В редких случаях объединения государственных вузов их здания, например, не высвобождались и оставались в системе высшего образования, потому что количество студентов не уменьшалось, количество преподавателей тоже. Все имущество как было государственным, так и осталось. Единственно, где происходит серьезная экономия, — это административные издержки. Мы оцениваем, что при каждом объединении высвобождается примерно 10–15% средств, но и они остаются в вузе, могут быть направлены на развитие или выплаты преподавателям.
— Сколько вузов должно остаться в России?
— Нет никаких количественных целей по закрытию вузов и филиалов. Мы видим, что только за последние три года число негосударственных вузов сократилось почти в два раза — с 440 до 230, а число филиалов — с 1600 до 730. Наверное, и дальше будет сокращение, поскольку уровень требований мы понижать не намерены. В Рособрнадзоре есть план проверок: иногда после них выносится запрет на прием, иногда прекращается аккредитация.
— Счетная палата проверяла программу 5/100 [ее цель — включение пяти российских вузов в сотню лучших по версии авторитетных мировых рейтингов; участники программы — 21 отечественный вуз — получают специальную господдержку] и выявила нарушения, в частности неравномерное распределение средств среди вузов. Также был сделан вывод, что многие вузы не улучшили свои показатели в рейтингах. Вы согласны с претензиями?
— Замечания к программе имели под собой основания. Мы не оцениваем выводы Счетной палаты, мы всегда принимаем их как руководство к действию. Эта программа, как и любая другая, не свободна от недостатков. Но здесь для нас важно, что ни рубля не было признано использованным нецелевым образом, все средства получили вузы на реализацию своих программ по расширению конкурентоспособности, финансирование новых проектов развития, обновление кадрового потенциала.
Россия за три прошедших года потратила на программу около 30 млрд руб. и уже добилась определенных результатов и продвижения в рейтингах. Для сравнения можно сказать, что Китай, к примеру, на программу с аналогичными целями и задачами потратил за восемь лет более $9,6 млрд [примерно 732 млрд руб. по курсу ЦБ на 23 февраля], Франция с начала 2014 года — около $2,2 млрд [168 млрд руб.].
Что касается самого распределения средств, эти решения принимает совет программы 5/100. В частности, совет решил, что деньги выделяются в зависимости от успешности вуза: учебные заведения были в результате тайного голосования разделены на три группы по объему финансирования — примерно 1 млрд, 750 млн и 500 млн руб.
Мы регулярно проверяем наши вузы и выявили, что два-три вуза отчитывались о результатах научными публикациями в журналах, имеющих сомнительную репутацию, в которые можно что угодно направить и сказать, что ты опубликовал статью в международном журнале. Тогда члены совета приняли решения, что для этих вузов процент субсидий будет снижен по проценту таких «мусорных» публикаций. Так возникло то, что можно охарактеризовать как «неравномерность» [речь идет о Дальневосточном федеральном университете, Казанском федеральном университете и Высшей школе экономики, последнему вузу сократили финансирование меньше всего].
«Может, возникнет авторитетный российский рейтинг вузов»
— Но показатели некоторых вузов в рейтингах действительно ухудшились?
— По таким показателям, как число публикаций, иностранных студентов, объем научных исследований, идет динамичный рост по всем вузам проекта 5/100. И это для нас важнее, чем позиция конкретного вуза в конкретном рейтинге. Что касается самих рейтингов, то их методология меняется: рейтинги каждый год вводят что-то новое. Нам не нужно ждать быстрых результатов и потому, что все рейтинги учитывают кумулятивные показатели вузов за пять лет. Наша программа длится лишь два полных года, и пятилетний срок, когда ее результаты будут учитываться в полном объеме, наступит в 2017–2018 годах.
Счетная палата подходит формально, что, в общем, правильно: их дело проверять. В указе президента [о старте программы 5/100] речь идет о том, что пять вузов должны к 2020 году войти в топ-100 международного признанного рейтинга. Не указано, какого рейтинга. Таких сейчас три — Quacquarelli Symonds, Times Higher Education и Шанхайский рейтинг [Academic Ranking of World Universities]. Может, в ближайшие годы еще какие-то возникнут, например авторитетный российский рейтинг. Я говорил и могу еще раз сказать, что продвижение в конкретном рейтинге одного или нескольких вузов показательно, но более важны системные изменения, мотивирующие наши ведущие университеты усиливать свои позиции в мире.
Министр образования и науки Дмитрий Ливанов Фото: Предоставлено пресс-службой Минобрнауки
— Есть ли какие-то планы по слиянию Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) с другим вузом? В 2015-м появилась информация о задержках зарплат в одном из главных гуманитарных вузов страны, в декабре прокуратура даже выписала представление ректору Ефиму Пивовару...
— Никаких планов по реорганизации РГГУ у нас нет. Такие решения, кстати, мы принимаем и будем принимать впредь лишь по инициативе самих вузов. В РГГУ, поскольку у действующего ректора срок заканчивается, сейчас проходит процедура по назначению нового ректора в полном соответствии с уставом и в условиях максимальной открытости. Происходит это следующим образом: выдвигаются кандидаты, потом они получат одобрение или неодобрение ученого совета. Из тех, кто получил одобрение, мы как учредитель назначим ректора.
— Возможно продление полномочий действующего ректора? Вас устраивает работа Пивовара?
— Ефим Иосифович с 2006 года руководил РГГУ и в силу возрастных ограничений не сможет вновь занять должность ректора.
— Финансовое положение вуза по-прежнему сложное?
— Мы обычно оцениваем это по средней зарплате преподавателей. Она должна расти в соответствии с указом президента. Естественно, в разных вузах в зависимости от успешности она растет разными темпами. У нас действительно РГГУ был два года назад где-то в хвосте списка московских вузов по уровню зарплаты. Сейчас ситуация выправилась, нет больше оснований называть РГГУ аутсайдером. И даже по среднему уровню зарплат он вполне вышел на нормальные московские показатели.
— И все-таки проблемы у РГГУ есть?
— Мы знаем, как эти проблемы возникли. Они начались еще с [Леонида] Невзлина (бывший акционер ЮКОСа, в 2003-м возглавлял университет в качестве ректора. — РБК), который каким-то образом оказался там ректором. Я не следил тогда за этой историей и деталей не знаю. После этого там была кадровая чехарда, были какие-то исполняющие обязанности [ректора], назначения, переназначения. В университете не было авторитетного руководителя. В последние годы, когда вузом руководит [Ефим] Пивовар, ситуация стала выправляться.
Мы понимаем, в годы безвременья университет много потерял. Направления деятельности в РГГУ были похожими на направления в РАНХиГС, ВШЭ, МГУ, и когда был период безденежья, многие сильные преподаватели ушли и нашли себе более интересную и высокооплачиваемую работу. Уверен, что новый руководитель РГГУ, облеченный доверием коллектива, будет работать на восстановление его репутации.
Министр с образованием
Дмитрий Ливанов родился в 1967 году в Москве в семье авиаконструктора, бывшего гендиректора ОАО «Авиационный комплекс имени С. В. Ильюшина» Виктора Ливанова. Учился в столичной школе № 91, как он сам признается в интервью «Российской газете», на пятерки по всем предметам, кроме начальной военной подготовки. С отличием окончил физико-химический факультет Московского института стали и сплавов (МИСиС) по специальности «физика металлов» в 1990 году, а в 2003-м получил диплом об окончании Московской юридической академии.
В 1992 году Ливанов защитил диссертацию и получил степень кандидата физико-математических наук по специальности «Физика твердого тела». На претензии, что он стал кандидатом наук меньше чем за два года, он отвечал в интервью журналу «Коммерсант-Власть», что «за провокационными высказываниями не следит»: «Люди, которые являются экспертами в физике и понимают что-то в этой сфере, уже давно сделали свои выводы». После защиты начал работу в научно-исследовательской лаборатории синтеза МИСиС; в 2000-м стал там проректором по международному сотрудничеству, еще через семь лет — ректором университета.
Перед тем как стать ректором, Ливанов успел поработать чиновником: в 2004-м он стал директором департамента государственной научно-технической и инновационной политики Министерства образования и науки. Будучи статс-секретарем и заместителем министра образования и науки Андрея Фурсенко в 2005–2007 годах, Ливанов от лица министерства критиковал проект нового устава Российской академии наук.
В 2012-м году был назначен министром образования.
Женат на Ольге Мордкович, работающей директором по IT компании «Теле2». Отец троих детей, в том числе приемного сына. По сообщениям Forbes, в 2015 году доход семьи Ливанова равнялся 37,5 млн руб. Чиновник имеет в собственности яхту Jeanneau Prestige 36, а его супруга — жилой дом и место для стоянки водного транспорта в Испании.
«Мы должны нарастить темпы: ста школ в год недостаточно»
— К 2025 году в школах должны исчезнуть так называемая третья смена и существенно сократиться вторая смена, то есть должны быть построены новые учебные заведения или расширены действующие. Общий объем финансирования программы строительства школ — 2,8 трлн руб. Сколько из этой суммы заплатят регионы?
— Поправлю вас. Третья смена, которая есть в школах всего трех регионов, исчезнет гораздо раньше. А к 2025 году все школьники будут учиться в одну смену. Программа была подписана председателем правительства в октябре 2015 года. В 2016-м законом «О бюджете» предусмотрено финансирование в размере 50 млрд руб., это только федеральная часть. Сейчас мы с каждым регионом разрабатываем региональную программу: на десять лет вперед в ней будут описаны конкретные мероприятия в каждом муниципалитете. Когда мы окончательно эти 85 программ согласуем, нам будет ясен объем регионального софинансирования. 2016 год — это первый год программы, нам важно, чтобы программа успешно стартовала.
— Говорят, что система будет такая: сначала регион построит школы, потом ему отдадут деньги.
— Речь идет о том, что субсидия из федерального бюджета будет предоставляться либо на выкуп регионом здания, которое уже построено, либо на компенсацию расходов регионального бюджета на строительство. В любом случае здание должно быть построено в соответствии с типовым проектом, должно быть оснащено всем необходимым по специальному стандарту, затем принято заказчиком, то есть регионом. И только после этого из федерального бюджета поступит субсидия на компенсацию всех расходов. Это сделано для того, чтобы обеспечить максимальную мобилизацию регионов по эффективной организации строительных работ. Чтобы не было долгостроя, необоснованных затяжек, ответственно осуществлялся выбор подрядной организации.
— Где регионам взять деньги?
— У каждого региона есть бюджет на образование, его точно достаточно, чтобы построить одну школу. Тем более что расходы затем будут компенсированы. Ничего сверхъестественного с точки зрения дополнительного финансирования здесь не требуется. Скажу для справки, что в 2015 году в стране была построена сотня новых школ.
Но мы должны существенно нарастить темпы строительства: ста школ в год недостаточно. Нам надо выйти на куда более высокие темпы, чтобы каждого школьника обеспечить в течение десяти лет возможностью обучаться в одну смену. Нам нужно около 6,5 млн мест создать за эти десять лет.
Конечно, далеко не все эти места будут созданы за счет нового строительства: часть школьных зданий, которые выводились из системы образования в 90-е годы, будут возвращены. Так было и с программой строительства детских садов [закончилась в прошлом году, в 2014-м на нее было выделено почти 50 млрд руб., в 2015-м — 30 млрд руб.]. Часть школ будет реконструирована — увеличена этажность, сделаны пристройки. И в 2016 году и в последующие годы расходы на реализацию этой программы должны быть регионами забюджетированы. Это вопрос приоритетов региональной бюджетной политики.
— Предполагается, что регионы будут привлекать инвесторов для строительства школ?
— Инвесторов можно привлечь по такой схеме: инвестор строит здание, а регион покупает.
— Часто инвестор строит жилой комплекс и к нему школу.
— Совсем необязательно. Например, мы в Чите выкупили студенческое общежитие, которое было построено частной компанией, а в Калуге — общежитие государственного университета имени Циолковского. Но конечно, после решения всех вопросов об обоснованности стоимости, цены за 1 кв. м и так далее. Эта схема рабочая. Для нас она обоснована, поскольку не приводит к замораживанию федеральных средств. Не может случиться, что федеральные средства в половину здания вложены, использованы, а потом произошел сбой и стройка не идет. К сожалению, такое бывало в нескольких регионах [при строительстве детских садов]: подрядчик обанкротился и прекратил строительство, ушел с объекта, стройка заморожена. Деньги вложены, а результата для людей нет. Больше такого не будет.
— Кто определяет, сколько школ нужно конкретному региону?
— Мы проводим выверку данных по каждому региону и каждому муниципалитету, так что перегибов не будет. К тому же в начале 2017 года в эксплуатацию вводится система «Контингент», она будет агрегировать в себе данные о воспитанниках, учениках и студентах из систем ведомств, региональных органов власти, даже из школьных электронных дневников. Система вберет в себя сведения и о способностях ребенка, достижениях, основные данные о здоровье. Таким образом, в совокупности мы увидим полную картину, узнаем, где у нас проблемные зоны. Станет ясно, какой город или район в каком количестве школ нуждается, где нужны детские сады, где обратить внимание на здоровье учеников или расширить возможности системы дополнительного образования.
Для граждан система будет полезна тем, что существенно сократит документооборот. Так, например, при переезде из одного региона в другой ребенок меняет школу. Теперь не нужно будет собирать папку с документами и везти ее в другой город. Все данные уже будут в школе, и, когда ребенок приедет, учителя смогут приготовиться его принять с учетом всех его особенностей и талантов. Школы будут также разгружены от излишков бюрократии.
«В английском языке нет прямого аналога слова «воспитание»
— Вы говорили, что программой строительства школ будут заниматься специальные новые структуры — межведомственный совет и дирекция. Они уже созданы?
— Дирекция создана, это наша подведомственная организация. Она получила госзадание, ее работа активно развертывается в эти дни. Экспертный совет тоже формируется. Мы получили предложение от Совета Федерации, ждем от Государственной думы. В совете будут и эксперты, и представители ведомств — не только Министерства образования и науки, но и Роспотребнадзора, Минстроя, всех, кто будет вовлечен в эту программу. Совет будет в ближайшее время создан.
— Кто войдет в дирекцию? Была информация, что холдинг «Просвещение» Аркадия Ротенберга будет участвовать в строительстве школ, их представители войдут?
— Не думаю, что издательство «Просвещение» будет как-то участвовать. Я знаю только главу дирекции, она работала в Высшей школе экономики. Она наберет остальных [сотрудников дирекции], на первом этапе человек шесть-семь. Потом, если в этом будет необходимость, увеличим численность до 10–12. Дирекция — это проектный офис, это люди, которые постоянно находятся в регионах, смотрят, как ведется работа, отслеживают фактическое состояние дел и так далее. Совет пока не сформирован, но не думаю, что туда будут входить представители каких-либо издательств.
— То есть дирекцию возглавила Ирина Кузнецова, которая до декабря работала вице-президентом «Просвещения»? При этом вы считаете, что издательство не получит преференций для своей продукции?
— Никаких финансовых и содержательных решений дирекция не принимает, поэтому конфликта интересов здесь не будет.
— В конце 2015 года стало известно о создании Российского движения школьников, новых пионеров. Для чего оно создается?
— Российское движение школьников будет заниматься внеклассной внеурочной деятельностью, будет создавать возможности для воспитания и самореализации детей. Будет делать жизнь школьников более насыщенной и интересной, я бы так сказал. В некоторых школах уже есть нечто подобное, но есть школы, которые пустеют, когда заканчиваются уроки. Дети уходят, а могли бы развивать свои интересы и увлечения. Вот основной смысл Российского движения школьников — наполнить внеучебное время детей, чтобы это было интересно для них и полезно для их развития.
— Как это будет устроено? Ученики после уроков должны будут оставаться в школе?
— Участие в движении будет добровольным. Это не обязанность, естественно, ребенок и родители сами решают, как проводить ученику свое внеурочное время. Но мы должны создать все условия для развития каждого ребенка. Вот в школе и вне школы и будут реализовываться какие-то проекты, детям будет предлагаться участвовать в каких-то инициативах. Например, волонтерство, включая заботу о тех, кто нуждается в помощи, краеведение, туризм и так далее.
— Сравнение с пионерами тут корректно?
— Это можно сравнивать с пионерами, со скаутами в Штатах, с чем угодно. Но это будет все равно что-то новое и интересное. Уже и условия не те, что были в СССР, и живем мы не в США. Это будет наше, важное и интересное именно для наших детей. А конкретно все вопросы найдут ответы, когда будут сформированы управляющие органы. В ближайшее время будет как раз первый съезд движения, там будут выбраны лидеры.
— На съезд каждая школа будет делегировать представителей?
— Будут представители от регионов. Будет создана всероссийская общественная организация, а значит, будут региональные отделения, муниципальные, школьные.
— А Русское военно-историческое общество (РВИО) будет в движении участвовать?
— Министерство образования с РВИО активно сотрудничает по целому ряду проектов: это и музейная педагогика, и детский туризм, и поисковое движение. В случае с движением школьников партнерство естественно. РВИО значительную часть своей деятельности адресует подрастающему поколению, особенно школьникам.
— Есть такое мнение, что власти решили развивать идеологическое воспитание в школах. Вы как к этому относитесь?
— У нас всегда в системе образования, возьмем мы Российскую империю, СССР или постсоветскую Россию, в школе был серьезный воспитательный компонент. И это отличие российской традиции школьного образования от западного. В английском языке вообще нет прямого аналога слова «воспитание». И здесь нет ничего, связанного с геополитической ситуацией. Очень важно, чтобы наши дети вне зависимости от политической обстановки знали и уважали историю своей страны, ее традиции, знали тот город или село, где они живут, знали о своих земляках, которые так или иначе проявили себя. Мне кажется, что это знание и есть основа патриотизма. Плюс к этому важна вовлеченность детей в общественно полезные проекты, социальные практики, если сказать шире, в жизнь своей страны. Так воспитывается чувство коллективизма, товарищества, лидерские качества. Я думаю, что, безусловно, российское движение школьников одной из задач будет иметь именно усиление воспитательного компонента в школе.
— Что такое воспитательный компонент?
— Это любые виды общественно полезной, в том числе внеурочной, деятельности, нацеленные на формирование личности и позитивную социализацию каждого ребенка. Это может быть и занятие туризмом, краеведением, деятельность по сохранению исторической памяти, например поисковая деятельность. Это могут быть любые другие проекты. Перспективное поле для работы.
«Никуда из федеральной собственности они деться не могут»
— Можно уже подвести какие-то итоги реформы Российской академии наук?
— Те задачи, которые ставились перед Федеральным агентством научных организаций (ФАНО), за эти два года решены. Значительная часть объектов имущества, которые были не зарегистрированы, в отношении которых права Российской Федерации не были закреплены, сейчас зарегистрированы. Я видел цифру — больше 90% [объектов госсобственности теперь оформлено], а было меньше 40%. Это главный результат этих двух лет, потому что именно эти задачи перед ФАНО и ставились.
К сожалению, сама Академия наук как ведущая экспертная научная организация пока в полной степени своими новыми полномочиями не пользуется. Речь идет о том, что Академия наук призвана, и это установлено законом, осуществлять экспертизу научной деятельности, экспертизу государственных программ и научных, реализуемых в том числе вузами, научными институтами, компаниями. И в целом экспертно поддерживать развитие российской науки. Это пока не очень получилось, но я думаю, что время еще есть.
— Президент РАН Владимир Фортов на недавнем Совете по образованию и науке при президенте просил продлить мораторий на операции с имуществом академических институтов. Вы как к этому предложению относитесь?
— Смысл моратория состоял в том, чтобы обеспечить сохранность имущества. Но поскольку все объекты имущества, почти все, как я сказал выше, уже зарегистрированы, то никуда из федеральной собственности они деться не могут. И в этом смысле объективной необходимости в этом моратории нет.
Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/interview/politics/24/02/2016/56b8b5ca9a79477b7b0f6292
«Нет количественных целей по закрытию вузов и филиалов»
— При вашем участии количество вузов в стране уменьшилось: государственные объявлялись неэффективными и объединялись, частные лишались лицензии. Это помогает сократить расходы?
— Ни для кого не секрет, что в 1990-е годы произошла девальвация качества высшего образования. Вместо 500 вузов, которые были в пределах РСФСР, к началу 2000-го насчитывалось около 3,5 тыс. вузов и филиалов. Ничего страшного нет в количестве, плохо то, что их значительная часть занималась обманом студентов, по существу, торговала дипломами. Вот эта система должна быть сломана.
Никогда не было цели сэкономить на высшем образовании. Наоборот, за последнее десятилетие объем господдержки вырос в несколько раз. Задача не в том, чтобы сэкономить на высшем образовании или сократить количество студентов, хотя оно сокращается в силу демографии, а в том, чтобы гарантировать качество высшего образования для каждого студента.
Как правило, сокращаются негосударственные вузы. В редких случаях объединения государственных вузов их здания, например, не высвобождались и оставались в системе высшего образования, потому что количество студентов не уменьшалось, количество преподавателей тоже. Все имущество как было государственным, так и осталось. Единственно, где происходит серьезная экономия, — это административные издержки. Мы оцениваем, что при каждом объединении высвобождается примерно 10–15% средств, но и они остаются в вузе, могут быть направлены на развитие или выплаты преподавателям.
— Сколько вузов должно остаться в России?
— Нет никаких количественных целей по закрытию вузов и филиалов. Мы видим, что только за последние три года число негосударственных вузов сократилось почти в два раза — с 440 до 230, а число филиалов — с 1600 до 730. Наверное, и дальше будет сокращение, поскольку уровень требований мы понижать не намерены. В Рособрнадзоре есть план проверок: иногда после них выносится запрет на прием, иногда прекращается аккредитация.
— Счетная палата проверяла программу 5/100 [ее цель — включение пяти российских вузов в сотню лучших по версии авторитетных мировых рейтингов; участники программы — 21 отечественный вуз — получают специальную господдержку] и выявила нарушения, в частности неравномерное распределение средств среди вузов. Также был сделан вывод, что многие вузы не улучшили свои показатели в рейтингах. Вы согласны с претензиями?
— Замечания к программе имели под собой основания. Мы не оцениваем выводы Счетной палаты, мы всегда принимаем их как руководство к действию. Эта программа, как и любая другая, не свободна от недостатков. Но здесь для нас важно, что ни рубля не было признано использованным нецелевым образом, все средства получили вузы на реализацию своих программ по расширению конкурентоспособности, финансирование новых проектов развития, обновление кадрового потенциала.
Россия за три прошедших года потратила на программу около 30 млрд руб. и уже добилась определенных результатов и продвижения в рейтингах. Для сравнения можно сказать, что Китай, к примеру, на программу с аналогичными целями и задачами потратил за восемь лет более $9,6 млрд [примерно 732 млрд руб. по курсу ЦБ на 23 февраля], Франция с начала 2014 года — около $2,2 млрд [168 млрд руб.].
Что касается самого распределения средств, эти решения принимает совет программы 5/100. В частности, совет решил, что деньги выделяются в зависимости от успешности вуза: учебные заведения были в результате тайного голосования разделены на три группы по объему финансирования — примерно 1 млрд, 750 млн и 500 млн руб.
Мы регулярно проверяем наши вузы и выявили, что два-три вуза отчитывались о результатах научными публикациями в журналах, имеющих сомнительную репутацию, в которые можно что угодно направить и сказать, что ты опубликовал статью в международном журнале. Тогда члены совета приняли решения, что для этих вузов процент субсидий будет снижен по проценту таких «мусорных» публикаций. Так возникло то, что можно охарактеризовать как «неравномерность» [речь идет о Дальневосточном федеральном университете, Казанском федеральном университете и Высшей школе экономики, последнему вузу сократили финансирование меньше всего].
«Может, возникнет авторитетный российский рейтинг вузов»
— Но показатели некоторых вузов в рейтингах действительно ухудшились?
— По таким показателям, как число публикаций, иностранных студентов, объем научных исследований, идет динамичный рост по всем вузам проекта 5/100. И это для нас важнее, чем позиция конкретного вуза в конкретном рейтинге. Что касается самих рейтингов, то их методология меняется: рейтинги каждый год вводят что-то новое. Нам не нужно ждать быстрых результатов и потому, что все рейтинги учитывают кумулятивные показатели вузов за пять лет. Наша программа длится лишь два полных года, и пятилетний срок, когда ее результаты будут учитываться в полном объеме, наступит в 2017–2018 годах.
Счетная палата подходит формально, что, в общем, правильно: их дело проверять. В указе президента [о старте программы 5/100] речь идет о том, что пять вузов должны к 2020 году войти в топ-100 международного признанного рейтинга. Не указано, какого рейтинга. Таких сейчас три — Quacquarelli Symonds, Times Higher Education и Шанхайский рейтинг [Academic Ranking of World Universities]. Может, в ближайшие годы еще какие-то возникнут, например авторитетный российский рейтинг. Я говорил и могу еще раз сказать, что продвижение в конкретном рейтинге одного или нескольких вузов показательно, но более важны системные изменения, мотивирующие наши ведущие университеты усиливать свои позиции в мире.
Министр образования и науки Дмитрий Ливанов Фото: Предоставлено пресс-службой Минобрнауки
— Есть ли какие-то планы по слиянию Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) с другим вузом? В 2015-м появилась информация о задержках зарплат в одном из главных гуманитарных вузов страны, в декабре прокуратура даже выписала представление ректору Ефиму Пивовару...
— Никаких планов по реорганизации РГГУ у нас нет. Такие решения, кстати, мы принимаем и будем принимать впредь лишь по инициативе самих вузов. В РГГУ, поскольку у действующего ректора срок заканчивается, сейчас проходит процедура по назначению нового ректора в полном соответствии с уставом и в условиях максимальной открытости. Происходит это следующим образом: выдвигаются кандидаты, потом они получат одобрение или неодобрение ученого совета. Из тех, кто получил одобрение, мы как учредитель назначим ректора.
— Возможно продление полномочий действующего ректора? Вас устраивает работа Пивовара?
— Ефим Иосифович с 2006 года руководил РГГУ и в силу возрастных ограничений не сможет вновь занять должность ректора.
— Финансовое положение вуза по-прежнему сложное?
— Мы обычно оцениваем это по средней зарплате преподавателей. Она должна расти в соответствии с указом президента. Естественно, в разных вузах в зависимости от успешности она растет разными темпами. У нас действительно РГГУ был два года назад где-то в хвосте списка московских вузов по уровню зарплаты. Сейчас ситуация выправилась, нет больше оснований называть РГГУ аутсайдером. И даже по среднему уровню зарплат он вполне вышел на нормальные московские показатели.
— И все-таки проблемы у РГГУ есть?
— Мы знаем, как эти проблемы возникли. Они начались еще с [Леонида] Невзлина (бывший акционер ЮКОСа, в 2003-м возглавлял университет в качестве ректора. — РБК), который каким-то образом оказался там ректором. Я не следил тогда за этой историей и деталей не знаю. После этого там была кадровая чехарда, были какие-то исполняющие обязанности [ректора], назначения, переназначения. В университете не было авторитетного руководителя. В последние годы, когда вузом руководит [Ефим] Пивовар, ситуация стала выправляться.
Мы понимаем, в годы безвременья университет много потерял. Направления деятельности в РГГУ были похожими на направления в РАНХиГС, ВШЭ, МГУ, и когда был период безденежья, многие сильные преподаватели ушли и нашли себе более интересную и высокооплачиваемую работу. Уверен, что новый руководитель РГГУ, облеченный доверием коллектива, будет работать на восстановление его репутации.
Министр с образованием
Дмитрий Ливанов родился в 1967 году в Москве в семье авиаконструктора, бывшего гендиректора ОАО «Авиационный комплекс имени С. В. Ильюшина» Виктора Ливанова. Учился в столичной школе № 91, как он сам признается в интервью «Российской газете», на пятерки по всем предметам, кроме начальной военной подготовки. С отличием окончил физико-химический факультет Московского института стали и сплавов (МИСиС) по специальности «физика металлов» в 1990 году, а в 2003-м получил диплом об окончании Московской юридической академии.
В 1992 году Ливанов защитил диссертацию и получил степень кандидата физико-математических наук по специальности «Физика твердого тела». На претензии, что он стал кандидатом наук меньше чем за два года, он отвечал в интервью журналу «Коммерсант-Власть», что «за провокационными высказываниями не следит»: «Люди, которые являются экспертами в физике и понимают что-то в этой сфере, уже давно сделали свои выводы». После защиты начал работу в научно-исследовательской лаборатории синтеза МИСиС; в 2000-м стал там проректором по международному сотрудничеству, еще через семь лет — ректором университета.
Перед тем как стать ректором, Ливанов успел поработать чиновником: в 2004-м он стал директором департамента государственной научно-технической и инновационной политики Министерства образования и науки. Будучи статс-секретарем и заместителем министра образования и науки Андрея Фурсенко в 2005–2007 годах, Ливанов от лица министерства критиковал проект нового устава Российской академии наук.
В 2012-м году был назначен министром образования.
Женат на Ольге Мордкович, работающей директором по IT компании «Теле2». Отец троих детей, в том числе приемного сына. По сообщениям Forbes, в 2015 году доход семьи Ливанова равнялся 37,5 млн руб. Чиновник имеет в собственности яхту Jeanneau Prestige 36, а его супруга — жилой дом и место для стоянки водного транспорта в Испании.
«Мы должны нарастить темпы: ста школ в год недостаточно»
— К 2025 году в школах должны исчезнуть так называемая третья смена и существенно сократиться вторая смена, то есть должны быть построены новые учебные заведения или расширены действующие. Общий объем финансирования программы строительства школ — 2,8 трлн руб. Сколько из этой суммы заплатят регионы?
— Поправлю вас. Третья смена, которая есть в школах всего трех регионов, исчезнет гораздо раньше. А к 2025 году все школьники будут учиться в одну смену. Программа была подписана председателем правительства в октябре 2015 года. В 2016-м законом «О бюджете» предусмотрено финансирование в размере 50 млрд руб., это только федеральная часть. Сейчас мы с каждым регионом разрабатываем региональную программу: на десять лет вперед в ней будут описаны конкретные мероприятия в каждом муниципалитете. Когда мы окончательно эти 85 программ согласуем, нам будет ясен объем регионального софинансирования. 2016 год — это первый год программы, нам важно, чтобы программа успешно стартовала.
— Говорят, что система будет такая: сначала регион построит школы, потом ему отдадут деньги.
— Речь идет о том, что субсидия из федерального бюджета будет предоставляться либо на выкуп регионом здания, которое уже построено, либо на компенсацию расходов регионального бюджета на строительство. В любом случае здание должно быть построено в соответствии с типовым проектом, должно быть оснащено всем необходимым по специальному стандарту, затем принято заказчиком, то есть регионом. И только после этого из федерального бюджета поступит субсидия на компенсацию всех расходов. Это сделано для того, чтобы обеспечить максимальную мобилизацию регионов по эффективной организации строительных работ. Чтобы не было долгостроя, необоснованных затяжек, ответственно осуществлялся выбор подрядной организации.
— Где регионам взять деньги?
— У каждого региона есть бюджет на образование, его точно достаточно, чтобы построить одну школу. Тем более что расходы затем будут компенсированы. Ничего сверхъестественного с точки зрения дополнительного финансирования здесь не требуется. Скажу для справки, что в 2015 году в стране была построена сотня новых школ.
Но мы должны существенно нарастить темпы строительства: ста школ в год недостаточно. Нам надо выйти на куда более высокие темпы, чтобы каждого школьника обеспечить в течение десяти лет возможностью обучаться в одну смену. Нам нужно около 6,5 млн мест создать за эти десять лет.
Конечно, далеко не все эти места будут созданы за счет нового строительства: часть школьных зданий, которые выводились из системы образования в 90-е годы, будут возвращены. Так было и с программой строительства детских садов [закончилась в прошлом году, в 2014-м на нее было выделено почти 50 млрд руб., в 2015-м — 30 млрд руб.]. Часть школ будет реконструирована — увеличена этажность, сделаны пристройки. И в 2016 году и в последующие годы расходы на реализацию этой программы должны быть регионами забюджетированы. Это вопрос приоритетов региональной бюджетной политики.
— Предполагается, что регионы будут привлекать инвесторов для строительства школ?
— Инвесторов можно привлечь по такой схеме: инвестор строит здание, а регион покупает.
— Часто инвестор строит жилой комплекс и к нему школу.
— Совсем необязательно. Например, мы в Чите выкупили студенческое общежитие, которое было построено частной компанией, а в Калуге — общежитие государственного университета имени Циолковского. Но конечно, после решения всех вопросов об обоснованности стоимости, цены за 1 кв. м и так далее. Эта схема рабочая. Для нас она обоснована, поскольку не приводит к замораживанию федеральных средств. Не может случиться, что федеральные средства в половину здания вложены, использованы, а потом произошел сбой и стройка не идет. К сожалению, такое бывало в нескольких регионах [при строительстве детских садов]: подрядчик обанкротился и прекратил строительство, ушел с объекта, стройка заморожена. Деньги вложены, а результата для людей нет. Больше такого не будет.
— Кто определяет, сколько школ нужно конкретному региону?
— Мы проводим выверку данных по каждому региону и каждому муниципалитету, так что перегибов не будет. К тому же в начале 2017 года в эксплуатацию вводится система «Контингент», она будет агрегировать в себе данные о воспитанниках, учениках и студентах из систем ведомств, региональных органов власти, даже из школьных электронных дневников. Система вберет в себя сведения и о способностях ребенка, достижениях, основные данные о здоровье. Таким образом, в совокупности мы увидим полную картину, узнаем, где у нас проблемные зоны. Станет ясно, какой город или район в каком количестве школ нуждается, где нужны детские сады, где обратить внимание на здоровье учеников или расширить возможности системы дополнительного образования.
Для граждан система будет полезна тем, что существенно сократит документооборот. Так, например, при переезде из одного региона в другой ребенок меняет школу. Теперь не нужно будет собирать папку с документами и везти ее в другой город. Все данные уже будут в школе, и, когда ребенок приедет, учителя смогут приготовиться его принять с учетом всех его особенностей и талантов. Школы будут также разгружены от излишков бюрократии.
«В английском языке нет прямого аналога слова «воспитание»
— Вы говорили, что программой строительства школ будут заниматься специальные новые структуры — межведомственный совет и дирекция. Они уже созданы?
— Дирекция создана, это наша подведомственная организация. Она получила госзадание, ее работа активно развертывается в эти дни. Экспертный совет тоже формируется. Мы получили предложение от Совета Федерации, ждем от Государственной думы. В совете будут и эксперты, и представители ведомств — не только Министерства образования и науки, но и Роспотребнадзора, Минстроя, всех, кто будет вовлечен в эту программу. Совет будет в ближайшее время создан.
— Кто войдет в дирекцию? Была информация, что холдинг «Просвещение» Аркадия Ротенберга будет участвовать в строительстве школ, их представители войдут?
— Не думаю, что издательство «Просвещение» будет как-то участвовать. Я знаю только главу дирекции, она работала в Высшей школе экономики. Она наберет остальных [сотрудников дирекции], на первом этапе человек шесть-семь. Потом, если в этом будет необходимость, увеличим численность до 10–12. Дирекция — это проектный офис, это люди, которые постоянно находятся в регионах, смотрят, как ведется работа, отслеживают фактическое состояние дел и так далее. Совет пока не сформирован, но не думаю, что туда будут входить представители каких-либо издательств.
— То есть дирекцию возглавила Ирина Кузнецова, которая до декабря работала вице-президентом «Просвещения»? При этом вы считаете, что издательство не получит преференций для своей продукции?
— Никаких финансовых и содержательных решений дирекция не принимает, поэтому конфликта интересов здесь не будет.
— В конце 2015 года стало известно о создании Российского движения школьников, новых пионеров. Для чего оно создается?
— Российское движение школьников будет заниматься внеклассной внеурочной деятельностью, будет создавать возможности для воспитания и самореализации детей. Будет делать жизнь школьников более насыщенной и интересной, я бы так сказал. В некоторых школах уже есть нечто подобное, но есть школы, которые пустеют, когда заканчиваются уроки. Дети уходят, а могли бы развивать свои интересы и увлечения. Вот основной смысл Российского движения школьников — наполнить внеучебное время детей, чтобы это было интересно для них и полезно для их развития.
— Как это будет устроено? Ученики после уроков должны будут оставаться в школе?
— Участие в движении будет добровольным. Это не обязанность, естественно, ребенок и родители сами решают, как проводить ученику свое внеурочное время. Но мы должны создать все условия для развития каждого ребенка. Вот в школе и вне школы и будут реализовываться какие-то проекты, детям будет предлагаться участвовать в каких-то инициативах. Например, волонтерство, включая заботу о тех, кто нуждается в помощи, краеведение, туризм и так далее.
— Сравнение с пионерами тут корректно?
— Это можно сравнивать с пионерами, со скаутами в Штатах, с чем угодно. Но это будет все равно что-то новое и интересное. Уже и условия не те, что были в СССР, и живем мы не в США. Это будет наше, важное и интересное именно для наших детей. А конкретно все вопросы найдут ответы, когда будут сформированы управляющие органы. В ближайшее время будет как раз первый съезд движения, там будут выбраны лидеры.
— На съезд каждая школа будет делегировать представителей?
— Будут представители от регионов. Будет создана всероссийская общественная организация, а значит, будут региональные отделения, муниципальные, школьные.
— А Русское военно-историческое общество (РВИО) будет в движении участвовать?
— Министерство образования с РВИО активно сотрудничает по целому ряду проектов: это и музейная педагогика, и детский туризм, и поисковое движение. В случае с движением школьников партнерство естественно. РВИО значительную часть своей деятельности адресует подрастающему поколению, особенно школьникам.
— Есть такое мнение, что власти решили развивать идеологическое воспитание в школах. Вы как к этому относитесь?
— У нас всегда в системе образования, возьмем мы Российскую империю, СССР или постсоветскую Россию, в школе был серьезный воспитательный компонент. И это отличие российской традиции школьного образования от западного. В английском языке вообще нет прямого аналога слова «воспитание». И здесь нет ничего, связанного с геополитической ситуацией. Очень важно, чтобы наши дети вне зависимости от политической обстановки знали и уважали историю своей страны, ее традиции, знали тот город или село, где они живут, знали о своих земляках, которые так или иначе проявили себя. Мне кажется, что это знание и есть основа патриотизма. Плюс к этому важна вовлеченность детей в общественно полезные проекты, социальные практики, если сказать шире, в жизнь своей страны. Так воспитывается чувство коллективизма, товарищества, лидерские качества. Я думаю, что, безусловно, российское движение школьников одной из задач будет иметь именно усиление воспитательного компонента в школе.
— Что такое воспитательный компонент?
— Это любые виды общественно полезной, в том числе внеурочной, деятельности, нацеленные на формирование личности и позитивную социализацию каждого ребенка. Это может быть и занятие туризмом, краеведением, деятельность по сохранению исторической памяти, например поисковая деятельность. Это могут быть любые другие проекты. Перспективное поле для работы.
«Никуда из федеральной собственности они деться не могут»
— Можно уже подвести какие-то итоги реформы Российской академии наук?
— Те задачи, которые ставились перед Федеральным агентством научных организаций (ФАНО), за эти два года решены. Значительная часть объектов имущества, которые были не зарегистрированы, в отношении которых права Российской Федерации не были закреплены, сейчас зарегистрированы. Я видел цифру — больше 90% [объектов госсобственности теперь оформлено], а было меньше 40%. Это главный результат этих двух лет, потому что именно эти задачи перед ФАНО и ставились.
К сожалению, сама Академия наук как ведущая экспертная научная организация пока в полной степени своими новыми полномочиями не пользуется. Речь идет о том, что Академия наук призвана, и это установлено законом, осуществлять экспертизу научной деятельности, экспертизу государственных программ и научных, реализуемых в том числе вузами, научными институтами, компаниями. И в целом экспертно поддерживать развитие российской науки. Это пока не очень получилось, но я думаю, что время еще есть.
— Президент РАН Владимир Фортов на недавнем Совете по образованию и науке при президенте просил продлить мораторий на операции с имуществом академических институтов. Вы как к этому предложению относитесь?
— Смысл моратория состоял в том, чтобы обеспечить сохранность имущества. Но поскольку все объекты имущества, почти все, как я сказал выше, уже зарегистрированы, то никуда из федеральной собственности они деться не могут. И в этом смысле объективной необходимости в этом моратории нет.
Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/interview/politics/24/02/2016/56b8b5ca9a79477b7b0f6292
Министр образования и
науки Дмитрий Ливанов в интервью РБК рассказал об увеличении количества
школ и сокращении числа вузов, итогах реформы РАН и будущих российских
пионерах
«Нет количественных целей по закрытию вузов и филиалов»
— При вашем участии количество вузов в стране уменьшилось: государственные объявлялись неэффективными и объединялись, частные лишались лицензии. Это помогает сократить расходы?
— Ни для кого не секрет, что в 1990-е годы произошла девальвация качества высшего образования. Вместо 500 вузов, которые были в пределах РСФСР, к началу 2000-го насчитывалось около 3,5 тыс. вузов и филиалов. Ничего страшного нет в количестве, плохо то, что их значительная часть занималась обманом студентов, по существу, торговала дипломами. Вот эта система должна быть сломана.
Никогда не было цели сэкономить на высшем образовании. Наоборот, за последнее десятилетие объем господдержки вырос в несколько раз. Задача не в том, чтобы сэкономить на высшем образовании или сократить количество студентов, хотя оно сокращается в силу демографии, а в том, чтобы гарантировать качество высшего образования для каждого студента.
Как правило, сокращаются негосударственные вузы. В редких случаях объединения государственных вузов их здания, например, не высвобождались и оставались в системе высшего образования, потому что количество студентов не уменьшалось, количество преподавателей тоже. Все имущество как было государственным, так и осталось. Единственно, где происходит серьезная экономия, — это административные издержки. Мы оцениваем, что при каждом объединении высвобождается примерно 10–15% средств, но и они остаются в вузе, могут быть направлены на развитие или выплаты преподавателям.
— Сколько вузов должно остаться в России?
— Нет никаких количественных целей по закрытию вузов и филиалов. Мы видим, что только за последние три года число негосударственных вузов сократилось почти в два раза — с 440 до 230, а число филиалов — с 1600 до 730. Наверное, и дальше будет сокращение, поскольку уровень требований мы понижать не намерены. В Рособрнадзоре есть план проверок: иногда после них выносится запрет на прием, иногда прекращается аккредитация.
— Счетная палата проверяла программу 5/100 [ее цель — включение пяти российских вузов в сотню лучших по версии авторитетных мировых рейтингов; участники программы — 21 отечественный вуз — получают специальную господдержку] и выявила нарушения, в частности неравномерное распределение средств среди вузов. Также был сделан вывод, что многие вузы не улучшили свои показатели в рейтингах. Вы согласны с претензиями?
— Замечания к программе имели под собой основания. Мы не оцениваем выводы Счетной палаты, мы всегда принимаем их как руководство к действию. Эта программа, как и любая другая, не свободна от недостатков. Но здесь для нас важно, что ни рубля не было признано использованным нецелевым образом, все средства получили вузы на реализацию своих программ по расширению конкурентоспособности, финансирование новых проектов развития, обновление кадрового потенциала.
Россия за три прошедших года потратила на программу около 30 млрд руб. и уже добилась определенных результатов и продвижения в рейтингах. Для сравнения можно сказать, что Китай, к примеру, на программу с аналогичными целями и задачами потратил за восемь лет более $9,6 млрд [примерно 732 млрд руб. по курсу ЦБ на 23 февраля], Франция с начала 2014 года — около $2,2 млрд [168 млрд руб.].
Что касается самого распределения средств, эти решения принимает совет программы 5/100. В частности, совет решил, что деньги выделяются в зависимости от успешности вуза: учебные заведения были в результате тайного голосования разделены на три группы по объему финансирования — примерно 1 млрд, 750 млн и 500 млн руб.
Мы регулярно проверяем наши вузы и выявили, что два-три вуза отчитывались о результатах научными публикациями в журналах, имеющих сомнительную репутацию, в которые можно что угодно направить и сказать, что ты опубликовал статью в международном журнале. Тогда члены совета приняли решения, что для этих вузов процент субсидий будет снижен по проценту таких «мусорных» публикаций. Так возникло то, что можно охарактеризовать как «неравномерность» [речь идет о Дальневосточном федеральном университете, Казанском федеральном университете и Высшей школе экономики, последнему вузу сократили финансирование меньше всего].
«Может, возникнет авторитетный российский рейтинг вузов»
— Но показатели некоторых вузов в рейтингах действительно ухудшились?
— По таким показателям, как число публикаций, иностранных студентов, объем научных исследований, идет динамичный рост по всем вузам проекта 5/100. И это для нас важнее, чем позиция конкретного вуза в конкретном рейтинге. Что касается самих рейтингов, то их методология меняется: рейтинги каждый год вводят что-то новое. Нам не нужно ждать быстрых результатов и потому, что все рейтинги учитывают кумулятивные показатели вузов за пять лет. Наша программа длится лишь два полных года, и пятилетний срок, когда ее результаты будут учитываться в полном объеме, наступит в 2017–2018 годах.
Счетная палата подходит формально, что, в общем, правильно: их дело проверять. В указе президента [о старте программы 5/100] речь идет о том, что пять вузов должны к 2020 году войти в топ-100 международного признанного рейтинга. Не указано, какого рейтинга. Таких сейчас три — Quacquarelli Symonds, Times Higher Education и Шанхайский рейтинг [Academic Ranking of World Universities]. Может, в ближайшие годы еще какие-то возникнут, например авторитетный российский рейтинг. Я говорил и могу еще раз сказать, что продвижение в конкретном рейтинге одного или нескольких вузов показательно, но более важны системные изменения, мотивирующие наши ведущие университеты усиливать свои позиции в мире.
Министр образования и науки Дмитрий Ливанов Фото: Предоставлено пресс-службой Минобрнауки
— Есть ли какие-то планы по слиянию Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) с другим вузом? В 2015-м появилась информация о задержках зарплат в одном из главных гуманитарных вузов страны, в декабре прокуратура даже выписала представление ректору Ефиму Пивовару...
— Никаких планов по реорганизации РГГУ у нас нет. Такие решения, кстати, мы принимаем и будем принимать впредь лишь по инициативе самих вузов. В РГГУ, поскольку у действующего ректора срок заканчивается, сейчас проходит процедура по назначению нового ректора в полном соответствии с уставом и в условиях максимальной открытости. Происходит это следующим образом: выдвигаются кандидаты, потом они получат одобрение или неодобрение ученого совета. Из тех, кто получил одобрение, мы как учредитель назначим ректора.
— Возможно продление полномочий действующего ректора? Вас устраивает работа Пивовара?
— Ефим Иосифович с 2006 года руководил РГГУ и в силу возрастных ограничений не сможет вновь занять должность ректора.
— Финансовое положение вуза по-прежнему сложное?
— Мы обычно оцениваем это по средней зарплате преподавателей. Она должна расти в соответствии с указом президента. Естественно, в разных вузах в зависимости от успешности она растет разными темпами. У нас действительно РГГУ был два года назад где-то в хвосте списка московских вузов по уровню зарплаты. Сейчас ситуация выправилась, нет больше оснований называть РГГУ аутсайдером. И даже по среднему уровню зарплат он вполне вышел на нормальные московские показатели.
— И все-таки проблемы у РГГУ есть?
— Мы знаем, как эти проблемы возникли. Они начались еще с [Леонида] Невзлина (бывший акционер ЮКОСа, в 2003-м возглавлял университет в качестве ректора. — РБК), который каким-то образом оказался там ректором. Я не следил тогда за этой историей и деталей не знаю. После этого там была кадровая чехарда, были какие-то исполняющие обязанности [ректора], назначения, переназначения. В университете не было авторитетного руководителя. В последние годы, когда вузом руководит [Ефим] Пивовар, ситуация стала выправляться.
Мы понимаем, в годы безвременья университет много потерял. Направления деятельности в РГГУ были похожими на направления в РАНХиГС, ВШЭ, МГУ, и когда был период безденежья, многие сильные преподаватели ушли и нашли себе более интересную и высокооплачиваемую работу. Уверен, что новый руководитель РГГУ, облеченный доверием коллектива, будет работать на восстановление его репутации.
Министр с образованием
Дмитрий Ливанов родился в 1967 году в Москве в семье авиаконструктора, бывшего гендиректора ОАО «Авиационный комплекс имени С. В. Ильюшина» Виктора Ливанова. Учился в столичной школе № 91, как он сам признается в интервью «Российской газете», на пятерки по всем предметам, кроме начальной военной подготовки. С отличием окончил физико-химический факультет Московского института стали и сплавов (МИСиС) по специальности «физика металлов» в 1990 году, а в 2003-м получил диплом об окончании Московской юридической академии.
В 1992 году Ливанов защитил диссертацию и получил степень кандидата физико-математических наук по специальности «Физика твердого тела». На претензии, что он стал кандидатом наук меньше чем за два года, он отвечал в интервью журналу «Коммерсант-Власть», что «за провокационными высказываниями не следит»: «Люди, которые являются экспертами в физике и понимают что-то в этой сфере, уже давно сделали свои выводы». После защиты начал работу в научно-исследовательской лаборатории синтеза МИСиС; в 2000-м стал там проректором по международному сотрудничеству, еще через семь лет — ректором университета.
Перед тем как стать ректором, Ливанов успел поработать чиновником: в 2004-м он стал директором департамента государственной научно-технической и инновационной политики Министерства образования и науки. Будучи статс-секретарем и заместителем министра образования и науки Андрея Фурсенко в 2005–2007 годах, Ливанов от лица министерства критиковал проект нового устава Российской академии наук.
В 2012-м году был назначен министром образования.
Женат на Ольге Мордкович, работающей директором по IT компании «Теле2». Отец троих детей, в том числе приемного сына. По сообщениям Forbes, в 2015 году доход семьи Ливанова равнялся 37,5 млн руб. Чиновник имеет в собственности яхту Jeanneau Prestige 36, а его супруга — жилой дом и место для стоянки водного транспорта в Испании.
«Мы должны нарастить темпы: ста школ в год недостаточно»
— К 2025 году в школах должны исчезнуть так называемая третья смена и существенно сократиться вторая смена, то есть должны быть построены новые учебные заведения или расширены действующие. Общий объем финансирования программы строительства школ — 2,8 трлн руб. Сколько из этой суммы заплатят регионы?
— Поправлю вас. Третья смена, которая есть в школах всего трех регионов, исчезнет гораздо раньше. А к 2025 году все школьники будут учиться в одну смену. Программа была подписана председателем правительства в октябре 2015 года. В 2016-м законом «О бюджете» предусмотрено финансирование в размере 50 млрд руб., это только федеральная часть. Сейчас мы с каждым регионом разрабатываем региональную программу: на десять лет вперед в ней будут описаны конкретные мероприятия в каждом муниципалитете. Когда мы окончательно эти 85 программ согласуем, нам будет ясен объем регионального софинансирования. 2016 год — это первый год программы, нам важно, чтобы программа успешно стартовала.
— Говорят, что система будет такая: сначала регион построит школы, потом ему отдадут деньги.
— Речь идет о том, что субсидия из федерального бюджета будет предоставляться либо на выкуп регионом здания, которое уже построено, либо на компенсацию расходов регионального бюджета на строительство. В любом случае здание должно быть построено в соответствии с типовым проектом, должно быть оснащено всем необходимым по специальному стандарту, затем принято заказчиком, то есть регионом. И только после этого из федерального бюджета поступит субсидия на компенсацию всех расходов. Это сделано для того, чтобы обеспечить максимальную мобилизацию регионов по эффективной организации строительных работ. Чтобы не было долгостроя, необоснованных затяжек, ответственно осуществлялся выбор подрядной организации.
— Где регионам взять деньги?
— У каждого региона есть бюджет на образование, его точно достаточно, чтобы построить одну школу. Тем более что расходы затем будут компенсированы. Ничего сверхъестественного с точки зрения дополнительного финансирования здесь не требуется. Скажу для справки, что в 2015 году в стране была построена сотня новых школ.
Но мы должны существенно нарастить темпы строительства: ста школ в год недостаточно. Нам надо выйти на куда более высокие темпы, чтобы каждого школьника обеспечить в течение десяти лет возможностью обучаться в одну смену. Нам нужно около 6,5 млн мест создать за эти десять лет.
Конечно, далеко не все эти места будут созданы за счет нового строительства: часть школьных зданий, которые выводились из системы образования в 90-е годы, будут возвращены. Так было и с программой строительства детских садов [закончилась в прошлом году, в 2014-м на нее было выделено почти 50 млрд руб., в 2015-м — 30 млрд руб.]. Часть школ будет реконструирована — увеличена этажность, сделаны пристройки. И в 2016 году и в последующие годы расходы на реализацию этой программы должны быть регионами забюджетированы. Это вопрос приоритетов региональной бюджетной политики.
— Предполагается, что регионы будут привлекать инвесторов для строительства школ?
— Инвесторов можно привлечь по такой схеме: инвестор строит здание, а регион покупает.
— Часто инвестор строит жилой комплекс и к нему школу.
— Совсем необязательно. Например, мы в Чите выкупили студенческое общежитие, которое было построено частной компанией, а в Калуге — общежитие государственного университета имени Циолковского. Но конечно, после решения всех вопросов об обоснованности стоимости, цены за 1 кв. м и так далее. Эта схема рабочая. Для нас она обоснована, поскольку не приводит к замораживанию федеральных средств. Не может случиться, что федеральные средства в половину здания вложены, использованы, а потом произошел сбой и стройка не идет. К сожалению, такое бывало в нескольких регионах [при строительстве детских садов]: подрядчик обанкротился и прекратил строительство, ушел с объекта, стройка заморожена. Деньги вложены, а результата для людей нет. Больше такого не будет.
— Кто определяет, сколько школ нужно конкретному региону?
— Мы проводим выверку данных по каждому региону и каждому муниципалитету, так что перегибов не будет. К тому же в начале 2017 года в эксплуатацию вводится система «Контингент», она будет агрегировать в себе данные о воспитанниках, учениках и студентах из систем ведомств, региональных органов власти, даже из школьных электронных дневников. Система вберет в себя сведения и о способностях ребенка, достижениях, основные данные о здоровье. Таким образом, в совокупности мы увидим полную картину, узнаем, где у нас проблемные зоны. Станет ясно, какой город или район в каком количестве школ нуждается, где нужны детские сады, где обратить внимание на здоровье учеников или расширить возможности системы дополнительного образования.
Для граждан система будет полезна тем, что существенно сократит документооборот. Так, например, при переезде из одного региона в другой ребенок меняет школу. Теперь не нужно будет собирать папку с документами и везти ее в другой город. Все данные уже будут в школе, и, когда ребенок приедет, учителя смогут приготовиться его принять с учетом всех его особенностей и талантов. Школы будут также разгружены от излишков бюрократии.
«В английском языке нет прямого аналога слова «воспитание»
— Вы говорили, что программой строительства школ будут заниматься специальные новые структуры — межведомственный совет и дирекция. Они уже созданы?
— Дирекция создана, это наша подведомственная организация. Она получила госзадание, ее работа активно развертывается в эти дни. Экспертный совет тоже формируется. Мы получили предложение от Совета Федерации, ждем от Государственной думы. В совете будут и эксперты, и представители ведомств — не только Министерства образования и науки, но и Роспотребнадзора, Минстроя, всех, кто будет вовлечен в эту программу. Совет будет в ближайшее время создан.
— Кто войдет в дирекцию? Была информация, что холдинг «Просвещение» Аркадия Ротенберга будет участвовать в строительстве школ, их представители войдут?
— Не думаю, что издательство «Просвещение» будет как-то участвовать. Я знаю только главу дирекции, она работала в Высшей школе экономики. Она наберет остальных [сотрудников дирекции], на первом этапе человек шесть-семь. Потом, если в этом будет необходимость, увеличим численность до 10–12. Дирекция — это проектный офис, это люди, которые постоянно находятся в регионах, смотрят, как ведется работа, отслеживают фактическое состояние дел и так далее. Совет пока не сформирован, но не думаю, что туда будут входить представители каких-либо издательств.
— То есть дирекцию возглавила Ирина Кузнецова, которая до декабря работала вице-президентом «Просвещения»? При этом вы считаете, что издательство не получит преференций для своей продукции?
— Никаких финансовых и содержательных решений дирекция не принимает, поэтому конфликта интересов здесь не будет.
— В конце 2015 года стало известно о создании Российского движения школьников, новых пионеров. Для чего оно создается?
— Российское движение школьников будет заниматься внеклассной внеурочной деятельностью, будет создавать возможности для воспитания и самореализации детей. Будет делать жизнь школьников более насыщенной и интересной, я бы так сказал. В некоторых школах уже есть нечто подобное, но есть школы, которые пустеют, когда заканчиваются уроки. Дети уходят, а могли бы развивать свои интересы и увлечения. Вот основной смысл Российского движения школьников — наполнить внеучебное время детей, чтобы это было интересно для них и полезно для их развития.
— Как это будет устроено? Ученики после уроков должны будут оставаться в школе?
— Участие в движении будет добровольным. Это не обязанность, естественно, ребенок и родители сами решают, как проводить ученику свое внеурочное время. Но мы должны создать все условия для развития каждого ребенка. Вот в школе и вне школы и будут реализовываться какие-то проекты, детям будет предлагаться участвовать в каких-то инициативах. Например, волонтерство, включая заботу о тех, кто нуждается в помощи, краеведение, туризм и так далее.
— Сравнение с пионерами тут корректно?
— Это можно сравнивать с пионерами, со скаутами в Штатах, с чем угодно. Но это будет все равно что-то новое и интересное. Уже и условия не те, что были в СССР, и живем мы не в США. Это будет наше, важное и интересное именно для наших детей. А конкретно все вопросы найдут ответы, когда будут сформированы управляющие органы. В ближайшее время будет как раз первый съезд движения, там будут выбраны лидеры.
— На съезд каждая школа будет делегировать представителей?
— Будут представители от регионов. Будет создана всероссийская общественная организация, а значит, будут региональные отделения, муниципальные, школьные.
— А Русское военно-историческое общество (РВИО) будет в движении участвовать?
— Министерство образования с РВИО активно сотрудничает по целому ряду проектов: это и музейная педагогика, и детский туризм, и поисковое движение. В случае с движением школьников партнерство естественно. РВИО значительную часть своей деятельности адресует подрастающему поколению, особенно школьникам.
— Есть такое мнение, что власти решили развивать идеологическое воспитание в школах. Вы как к этому относитесь?
— У нас всегда в системе образования, возьмем мы Российскую империю, СССР или постсоветскую Россию, в школе был серьезный воспитательный компонент. И это отличие российской традиции школьного образования от западного. В английском языке вообще нет прямого аналога слова «воспитание». И здесь нет ничего, связанного с геополитической ситуацией. Очень важно, чтобы наши дети вне зависимости от политической обстановки знали и уважали историю своей страны, ее традиции, знали тот город или село, где они живут, знали о своих земляках, которые так или иначе проявили себя. Мне кажется, что это знание и есть основа патриотизма. Плюс к этому важна вовлеченность детей в общественно полезные проекты, социальные практики, если сказать шире, в жизнь своей страны. Так воспитывается чувство коллективизма, товарищества, лидерские качества. Я думаю, что, безусловно, российское движение школьников одной из задач будет иметь именно усиление воспитательного компонента в школе.
— Что такое воспитательный компонент?
— Это любые виды общественно полезной, в том числе внеурочной, деятельности, нацеленные на формирование личности и позитивную социализацию каждого ребенка. Это может быть и занятие туризмом, краеведением, деятельность по сохранению исторической памяти, например поисковая деятельность. Это могут быть любые другие проекты. Перспективное поле для работы.
«Никуда из федеральной собственности они деться не могут»
— Можно уже подвести какие-то итоги реформы Российской академии наук?
— Те задачи, которые ставились перед Федеральным агентством научных организаций (ФАНО), за эти два года решены. Значительная часть объектов имущества, которые были не зарегистрированы, в отношении которых права Российской Федерации не были закреплены, сейчас зарегистрированы. Я видел цифру — больше 90% [объектов госсобственности теперь оформлено], а было меньше 40%. Это главный результат этих двух лет, потому что именно эти задачи перед ФАНО и ставились.
К сожалению, сама Академия наук как ведущая экспертная научная организация пока в полной степени своими новыми полномочиями не пользуется. Речь идет о том, что Академия наук призвана, и это установлено законом, осуществлять экспертизу научной деятельности, экспертизу государственных программ и научных, реализуемых в том числе вузами, научными институтами, компаниями. И в целом экспертно поддерживать развитие российской науки. Это пока не очень получилось, но я думаю, что время еще есть.
— Президент РАН Владимир Фортов на недавнем Совете по образованию и науке при президенте просил продлить мораторий на операции с имуществом академических институтов. Вы как к этому предложению относитесь?
— Смысл моратория состоял в том, чтобы обеспечить сохранность имущества. Но поскольку все объекты имущества, почти все, как я сказал выше, уже зарегистрированы, то никуда из федеральной собственности они деться не могут. И в этом смысле объективной необходимости в этом моратории нет.
Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/interview/politics/24/02/2016/56b8b5ca9a79477b7b0f6292
«Нет количественных целей по закрытию вузов и филиалов»
— При вашем участии количество вузов в стране уменьшилось: государственные объявлялись неэффективными и объединялись, частные лишались лицензии. Это помогает сократить расходы?
— Ни для кого не секрет, что в 1990-е годы произошла девальвация качества высшего образования. Вместо 500 вузов, которые были в пределах РСФСР, к началу 2000-го насчитывалось около 3,5 тыс. вузов и филиалов. Ничего страшного нет в количестве, плохо то, что их значительная часть занималась обманом студентов, по существу, торговала дипломами. Вот эта система должна быть сломана.
Никогда не было цели сэкономить на высшем образовании. Наоборот, за последнее десятилетие объем господдержки вырос в несколько раз. Задача не в том, чтобы сэкономить на высшем образовании или сократить количество студентов, хотя оно сокращается в силу демографии, а в том, чтобы гарантировать качество высшего образования для каждого студента.
Как правило, сокращаются негосударственные вузы. В редких случаях объединения государственных вузов их здания, например, не высвобождались и оставались в системе высшего образования, потому что количество студентов не уменьшалось, количество преподавателей тоже. Все имущество как было государственным, так и осталось. Единственно, где происходит серьезная экономия, — это административные издержки. Мы оцениваем, что при каждом объединении высвобождается примерно 10–15% средств, но и они остаются в вузе, могут быть направлены на развитие или выплаты преподавателям.
— Сколько вузов должно остаться в России?
— Нет никаких количественных целей по закрытию вузов и филиалов. Мы видим, что только за последние три года число негосударственных вузов сократилось почти в два раза — с 440 до 230, а число филиалов — с 1600 до 730. Наверное, и дальше будет сокращение, поскольку уровень требований мы понижать не намерены. В Рособрнадзоре есть план проверок: иногда после них выносится запрет на прием, иногда прекращается аккредитация.
— Счетная палата проверяла программу 5/100 [ее цель — включение пяти российских вузов в сотню лучших по версии авторитетных мировых рейтингов; участники программы — 21 отечественный вуз — получают специальную господдержку] и выявила нарушения, в частности неравномерное распределение средств среди вузов. Также был сделан вывод, что многие вузы не улучшили свои показатели в рейтингах. Вы согласны с претензиями?
— Замечания к программе имели под собой основания. Мы не оцениваем выводы Счетной палаты, мы всегда принимаем их как руководство к действию. Эта программа, как и любая другая, не свободна от недостатков. Но здесь для нас важно, что ни рубля не было признано использованным нецелевым образом, все средства получили вузы на реализацию своих программ по расширению конкурентоспособности, финансирование новых проектов развития, обновление кадрового потенциала.
Россия за три прошедших года потратила на программу около 30 млрд руб. и уже добилась определенных результатов и продвижения в рейтингах. Для сравнения можно сказать, что Китай, к примеру, на программу с аналогичными целями и задачами потратил за восемь лет более $9,6 млрд [примерно 732 млрд руб. по курсу ЦБ на 23 февраля], Франция с начала 2014 года — около $2,2 млрд [168 млрд руб.].
Что касается самого распределения средств, эти решения принимает совет программы 5/100. В частности, совет решил, что деньги выделяются в зависимости от успешности вуза: учебные заведения были в результате тайного голосования разделены на три группы по объему финансирования — примерно 1 млрд, 750 млн и 500 млн руб.
Мы регулярно проверяем наши вузы и выявили, что два-три вуза отчитывались о результатах научными публикациями в журналах, имеющих сомнительную репутацию, в которые можно что угодно направить и сказать, что ты опубликовал статью в международном журнале. Тогда члены совета приняли решения, что для этих вузов процент субсидий будет снижен по проценту таких «мусорных» публикаций. Так возникло то, что можно охарактеризовать как «неравномерность» [речь идет о Дальневосточном федеральном университете, Казанском федеральном университете и Высшей школе экономики, последнему вузу сократили финансирование меньше всего].
«Может, возникнет авторитетный российский рейтинг вузов»
— Но показатели некоторых вузов в рейтингах действительно ухудшились?
— По таким показателям, как число публикаций, иностранных студентов, объем научных исследований, идет динамичный рост по всем вузам проекта 5/100. И это для нас важнее, чем позиция конкретного вуза в конкретном рейтинге. Что касается самих рейтингов, то их методология меняется: рейтинги каждый год вводят что-то новое. Нам не нужно ждать быстрых результатов и потому, что все рейтинги учитывают кумулятивные показатели вузов за пять лет. Наша программа длится лишь два полных года, и пятилетний срок, когда ее результаты будут учитываться в полном объеме, наступит в 2017–2018 годах.
Счетная палата подходит формально, что, в общем, правильно: их дело проверять. В указе президента [о старте программы 5/100] речь идет о том, что пять вузов должны к 2020 году войти в топ-100 международного признанного рейтинга. Не указано, какого рейтинга. Таких сейчас три — Quacquarelli Symonds, Times Higher Education и Шанхайский рейтинг [Academic Ranking of World Universities]. Может, в ближайшие годы еще какие-то возникнут, например авторитетный российский рейтинг. Я говорил и могу еще раз сказать, что продвижение в конкретном рейтинге одного или нескольких вузов показательно, но более важны системные изменения, мотивирующие наши ведущие университеты усиливать свои позиции в мире.
Министр образования и науки Дмитрий Ливанов Фото: Предоставлено пресс-службой Минобрнауки
— Есть ли какие-то планы по слиянию Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) с другим вузом? В 2015-м появилась информация о задержках зарплат в одном из главных гуманитарных вузов страны, в декабре прокуратура даже выписала представление ректору Ефиму Пивовару...
— Никаких планов по реорганизации РГГУ у нас нет. Такие решения, кстати, мы принимаем и будем принимать впредь лишь по инициативе самих вузов. В РГГУ, поскольку у действующего ректора срок заканчивается, сейчас проходит процедура по назначению нового ректора в полном соответствии с уставом и в условиях максимальной открытости. Происходит это следующим образом: выдвигаются кандидаты, потом они получат одобрение или неодобрение ученого совета. Из тех, кто получил одобрение, мы как учредитель назначим ректора.
— Возможно продление полномочий действующего ректора? Вас устраивает работа Пивовара?
— Ефим Иосифович с 2006 года руководил РГГУ и в силу возрастных ограничений не сможет вновь занять должность ректора.
— Финансовое положение вуза по-прежнему сложное?
— Мы обычно оцениваем это по средней зарплате преподавателей. Она должна расти в соответствии с указом президента. Естественно, в разных вузах в зависимости от успешности она растет разными темпами. У нас действительно РГГУ был два года назад где-то в хвосте списка московских вузов по уровню зарплаты. Сейчас ситуация выправилась, нет больше оснований называть РГГУ аутсайдером. И даже по среднему уровню зарплат он вполне вышел на нормальные московские показатели.
— И все-таки проблемы у РГГУ есть?
— Мы знаем, как эти проблемы возникли. Они начались еще с [Леонида] Невзлина (бывший акционер ЮКОСа, в 2003-м возглавлял университет в качестве ректора. — РБК), который каким-то образом оказался там ректором. Я не следил тогда за этой историей и деталей не знаю. После этого там была кадровая чехарда, были какие-то исполняющие обязанности [ректора], назначения, переназначения. В университете не было авторитетного руководителя. В последние годы, когда вузом руководит [Ефим] Пивовар, ситуация стала выправляться.
Мы понимаем, в годы безвременья университет много потерял. Направления деятельности в РГГУ были похожими на направления в РАНХиГС, ВШЭ, МГУ, и когда был период безденежья, многие сильные преподаватели ушли и нашли себе более интересную и высокооплачиваемую работу. Уверен, что новый руководитель РГГУ, облеченный доверием коллектива, будет работать на восстановление его репутации.
Министр с образованием
Дмитрий Ливанов родился в 1967 году в Москве в семье авиаконструктора, бывшего гендиректора ОАО «Авиационный комплекс имени С. В. Ильюшина» Виктора Ливанова. Учился в столичной школе № 91, как он сам признается в интервью «Российской газете», на пятерки по всем предметам, кроме начальной военной подготовки. С отличием окончил физико-химический факультет Московского института стали и сплавов (МИСиС) по специальности «физика металлов» в 1990 году, а в 2003-м получил диплом об окончании Московской юридической академии.
В 1992 году Ливанов защитил диссертацию и получил степень кандидата физико-математических наук по специальности «Физика твердого тела». На претензии, что он стал кандидатом наук меньше чем за два года, он отвечал в интервью журналу «Коммерсант-Власть», что «за провокационными высказываниями не следит»: «Люди, которые являются экспертами в физике и понимают что-то в этой сфере, уже давно сделали свои выводы». После защиты начал работу в научно-исследовательской лаборатории синтеза МИСиС; в 2000-м стал там проректором по международному сотрудничеству, еще через семь лет — ректором университета.
Перед тем как стать ректором, Ливанов успел поработать чиновником: в 2004-м он стал директором департамента государственной научно-технической и инновационной политики Министерства образования и науки. Будучи статс-секретарем и заместителем министра образования и науки Андрея Фурсенко в 2005–2007 годах, Ливанов от лица министерства критиковал проект нового устава Российской академии наук.
В 2012-м году был назначен министром образования.
Женат на Ольге Мордкович, работающей директором по IT компании «Теле2». Отец троих детей, в том числе приемного сына. По сообщениям Forbes, в 2015 году доход семьи Ливанова равнялся 37,5 млн руб. Чиновник имеет в собственности яхту Jeanneau Prestige 36, а его супруга — жилой дом и место для стоянки водного транспорта в Испании.
«Мы должны нарастить темпы: ста школ в год недостаточно»
— К 2025 году в школах должны исчезнуть так называемая третья смена и существенно сократиться вторая смена, то есть должны быть построены новые учебные заведения или расширены действующие. Общий объем финансирования программы строительства школ — 2,8 трлн руб. Сколько из этой суммы заплатят регионы?
— Поправлю вас. Третья смена, которая есть в школах всего трех регионов, исчезнет гораздо раньше. А к 2025 году все школьники будут учиться в одну смену. Программа была подписана председателем правительства в октябре 2015 года. В 2016-м законом «О бюджете» предусмотрено финансирование в размере 50 млрд руб., это только федеральная часть. Сейчас мы с каждым регионом разрабатываем региональную программу: на десять лет вперед в ней будут описаны конкретные мероприятия в каждом муниципалитете. Когда мы окончательно эти 85 программ согласуем, нам будет ясен объем регионального софинансирования. 2016 год — это первый год программы, нам важно, чтобы программа успешно стартовала.
— Говорят, что система будет такая: сначала регион построит школы, потом ему отдадут деньги.
— Речь идет о том, что субсидия из федерального бюджета будет предоставляться либо на выкуп регионом здания, которое уже построено, либо на компенсацию расходов регионального бюджета на строительство. В любом случае здание должно быть построено в соответствии с типовым проектом, должно быть оснащено всем необходимым по специальному стандарту, затем принято заказчиком, то есть регионом. И только после этого из федерального бюджета поступит субсидия на компенсацию всех расходов. Это сделано для того, чтобы обеспечить максимальную мобилизацию регионов по эффективной организации строительных работ. Чтобы не было долгостроя, необоснованных затяжек, ответственно осуществлялся выбор подрядной организации.
— Где регионам взять деньги?
— У каждого региона есть бюджет на образование, его точно достаточно, чтобы построить одну школу. Тем более что расходы затем будут компенсированы. Ничего сверхъестественного с точки зрения дополнительного финансирования здесь не требуется. Скажу для справки, что в 2015 году в стране была построена сотня новых школ.
Но мы должны существенно нарастить темпы строительства: ста школ в год недостаточно. Нам надо выйти на куда более высокие темпы, чтобы каждого школьника обеспечить в течение десяти лет возможностью обучаться в одну смену. Нам нужно около 6,5 млн мест создать за эти десять лет.
Конечно, далеко не все эти места будут созданы за счет нового строительства: часть школьных зданий, которые выводились из системы образования в 90-е годы, будут возвращены. Так было и с программой строительства детских садов [закончилась в прошлом году, в 2014-м на нее было выделено почти 50 млрд руб., в 2015-м — 30 млрд руб.]. Часть школ будет реконструирована — увеличена этажность, сделаны пристройки. И в 2016 году и в последующие годы расходы на реализацию этой программы должны быть регионами забюджетированы. Это вопрос приоритетов региональной бюджетной политики.
— Предполагается, что регионы будут привлекать инвесторов для строительства школ?
— Инвесторов можно привлечь по такой схеме: инвестор строит здание, а регион покупает.
— Часто инвестор строит жилой комплекс и к нему школу.
— Совсем необязательно. Например, мы в Чите выкупили студенческое общежитие, которое было построено частной компанией, а в Калуге — общежитие государственного университета имени Циолковского. Но конечно, после решения всех вопросов об обоснованности стоимости, цены за 1 кв. м и так далее. Эта схема рабочая. Для нас она обоснована, поскольку не приводит к замораживанию федеральных средств. Не может случиться, что федеральные средства в половину здания вложены, использованы, а потом произошел сбой и стройка не идет. К сожалению, такое бывало в нескольких регионах [при строительстве детских садов]: подрядчик обанкротился и прекратил строительство, ушел с объекта, стройка заморожена. Деньги вложены, а результата для людей нет. Больше такого не будет.
— Кто определяет, сколько школ нужно конкретному региону?
— Мы проводим выверку данных по каждому региону и каждому муниципалитету, так что перегибов не будет. К тому же в начале 2017 года в эксплуатацию вводится система «Контингент», она будет агрегировать в себе данные о воспитанниках, учениках и студентах из систем ведомств, региональных органов власти, даже из школьных электронных дневников. Система вберет в себя сведения и о способностях ребенка, достижениях, основные данные о здоровье. Таким образом, в совокупности мы увидим полную картину, узнаем, где у нас проблемные зоны. Станет ясно, какой город или район в каком количестве школ нуждается, где нужны детские сады, где обратить внимание на здоровье учеников или расширить возможности системы дополнительного образования.
Для граждан система будет полезна тем, что существенно сократит документооборот. Так, например, при переезде из одного региона в другой ребенок меняет школу. Теперь не нужно будет собирать папку с документами и везти ее в другой город. Все данные уже будут в школе, и, когда ребенок приедет, учителя смогут приготовиться его принять с учетом всех его особенностей и талантов. Школы будут также разгружены от излишков бюрократии.
«В английском языке нет прямого аналога слова «воспитание»
— Вы говорили, что программой строительства школ будут заниматься специальные новые структуры — межведомственный совет и дирекция. Они уже созданы?
— Дирекция создана, это наша подведомственная организация. Она получила госзадание, ее работа активно развертывается в эти дни. Экспертный совет тоже формируется. Мы получили предложение от Совета Федерации, ждем от Государственной думы. В совете будут и эксперты, и представители ведомств — не только Министерства образования и науки, но и Роспотребнадзора, Минстроя, всех, кто будет вовлечен в эту программу. Совет будет в ближайшее время создан.
— Кто войдет в дирекцию? Была информация, что холдинг «Просвещение» Аркадия Ротенберга будет участвовать в строительстве школ, их представители войдут?
— Не думаю, что издательство «Просвещение» будет как-то участвовать. Я знаю только главу дирекции, она работала в Высшей школе экономики. Она наберет остальных [сотрудников дирекции], на первом этапе человек шесть-семь. Потом, если в этом будет необходимость, увеличим численность до 10–12. Дирекция — это проектный офис, это люди, которые постоянно находятся в регионах, смотрят, как ведется работа, отслеживают фактическое состояние дел и так далее. Совет пока не сформирован, но не думаю, что туда будут входить представители каких-либо издательств.
— То есть дирекцию возглавила Ирина Кузнецова, которая до декабря работала вице-президентом «Просвещения»? При этом вы считаете, что издательство не получит преференций для своей продукции?
— Никаких финансовых и содержательных решений дирекция не принимает, поэтому конфликта интересов здесь не будет.
— В конце 2015 года стало известно о создании Российского движения школьников, новых пионеров. Для чего оно создается?
— Российское движение школьников будет заниматься внеклассной внеурочной деятельностью, будет создавать возможности для воспитания и самореализации детей. Будет делать жизнь школьников более насыщенной и интересной, я бы так сказал. В некоторых школах уже есть нечто подобное, но есть школы, которые пустеют, когда заканчиваются уроки. Дети уходят, а могли бы развивать свои интересы и увлечения. Вот основной смысл Российского движения школьников — наполнить внеучебное время детей, чтобы это было интересно для них и полезно для их развития.
— Как это будет устроено? Ученики после уроков должны будут оставаться в школе?
— Участие в движении будет добровольным. Это не обязанность, естественно, ребенок и родители сами решают, как проводить ученику свое внеурочное время. Но мы должны создать все условия для развития каждого ребенка. Вот в школе и вне школы и будут реализовываться какие-то проекты, детям будет предлагаться участвовать в каких-то инициативах. Например, волонтерство, включая заботу о тех, кто нуждается в помощи, краеведение, туризм и так далее.
— Сравнение с пионерами тут корректно?
— Это можно сравнивать с пионерами, со скаутами в Штатах, с чем угодно. Но это будет все равно что-то новое и интересное. Уже и условия не те, что были в СССР, и живем мы не в США. Это будет наше, важное и интересное именно для наших детей. А конкретно все вопросы найдут ответы, когда будут сформированы управляющие органы. В ближайшее время будет как раз первый съезд движения, там будут выбраны лидеры.
— На съезд каждая школа будет делегировать представителей?
— Будут представители от регионов. Будет создана всероссийская общественная организация, а значит, будут региональные отделения, муниципальные, школьные.
— А Русское военно-историческое общество (РВИО) будет в движении участвовать?
— Министерство образования с РВИО активно сотрудничает по целому ряду проектов: это и музейная педагогика, и детский туризм, и поисковое движение. В случае с движением школьников партнерство естественно. РВИО значительную часть своей деятельности адресует подрастающему поколению, особенно школьникам.
— Есть такое мнение, что власти решили развивать идеологическое воспитание в школах. Вы как к этому относитесь?
— У нас всегда в системе образования, возьмем мы Российскую империю, СССР или постсоветскую Россию, в школе был серьезный воспитательный компонент. И это отличие российской традиции школьного образования от западного. В английском языке вообще нет прямого аналога слова «воспитание». И здесь нет ничего, связанного с геополитической ситуацией. Очень важно, чтобы наши дети вне зависимости от политической обстановки знали и уважали историю своей страны, ее традиции, знали тот город или село, где они живут, знали о своих земляках, которые так или иначе проявили себя. Мне кажется, что это знание и есть основа патриотизма. Плюс к этому важна вовлеченность детей в общественно полезные проекты, социальные практики, если сказать шире, в жизнь своей страны. Так воспитывается чувство коллективизма, товарищества, лидерские качества. Я думаю, что, безусловно, российское движение школьников одной из задач будет иметь именно усиление воспитательного компонента в школе.
— Что такое воспитательный компонент?
— Это любые виды общественно полезной, в том числе внеурочной, деятельности, нацеленные на формирование личности и позитивную социализацию каждого ребенка. Это может быть и занятие туризмом, краеведением, деятельность по сохранению исторической памяти, например поисковая деятельность. Это могут быть любые другие проекты. Перспективное поле для работы.
«Никуда из федеральной собственности они деться не могут»
— Можно уже подвести какие-то итоги реформы Российской академии наук?
— Те задачи, которые ставились перед Федеральным агентством научных организаций (ФАНО), за эти два года решены. Значительная часть объектов имущества, которые были не зарегистрированы, в отношении которых права Российской Федерации не были закреплены, сейчас зарегистрированы. Я видел цифру — больше 90% [объектов госсобственности теперь оформлено], а было меньше 40%. Это главный результат этих двух лет, потому что именно эти задачи перед ФАНО и ставились.
К сожалению, сама Академия наук как ведущая экспертная научная организация пока в полной степени своими новыми полномочиями не пользуется. Речь идет о том, что Академия наук призвана, и это установлено законом, осуществлять экспертизу научной деятельности, экспертизу государственных программ и научных, реализуемых в том числе вузами, научными институтами, компаниями. И в целом экспертно поддерживать развитие российской науки. Это пока не очень получилось, но я думаю, что время еще есть.
— Президент РАН Владимир Фортов на недавнем Совете по образованию и науке при президенте просил продлить мораторий на операции с имуществом академических институтов. Вы как к этому предложению относитесь?
— Смысл моратория состоял в том, чтобы обеспечить сохранность имущества. Но поскольку все объекты имущества, почти все, как я сказал выше, уже зарегистрированы, то никуда из федеральной собственности они деться не могут. И в этом смысле объективной необходимости в этом моратории нет.
Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/interview/politics/24/02/2016/56b8b5ca9a79477b7b0f6292
Комментариев нет:
Отправить комментарий